Путали с женой футболиста: как работает единственная в РФ девушка-посредник РФС

Путали с женой футболиста: как работает единственная в РФ девушка-посредник РФС

Поделиться:

24 января 2020
Фото: из личного архива Дарины Никитиной


Людей с лицензией посредника (обычно их называют футбольными агентами) Российского футбольного союза (РФС), которые имеют право работать с трансферами футболистов, в РФ насчитывается всего 10 человек. Девушка среди них всего одна — Дарина Никитина, представляющая компанию DN Sports Law. Она имеет лицензию PRO, которая позволяет работать как с клубами, так и с футболистами. Корреспондент АБН Дмитрий Матвеев пообщался с Дариной Никитиной и выяснил, как уроженка маленького города Нижнекамск в Татарстане оказалась в футболе.

АБН: Как вы пришли к работе в футболе? Что вас привлекло в этой сфере?

Дарина Никитина: Здесь есть ключевой момент, который нужно понимать — я прежде всего спортивный юрист. Я не шла к этому намеренно и не мечтала быть футбольным агентом. Все реформы РФС, которые так или иначе случались, привели к тому, что профессии спортивного юриста и посредника в какой-то точке соприкоснулись. И, наверное, вот здесь случилась некая золотая середина. Когда ФИФА (Международная федерация футбола — ред.) отказалась от регулирования деятельности посредников и дала понять, что всем этим будут заниматься национальные федерации — в частности, РФС — мы и увидели соответствующие изменения. Если мы посмотрим на список посредников с лицензией PRO, которых всего пять человек, то мы увидим, что футбольный агент там всего один. А все остальные — это юристы. Cпортивные юристы не могут быть конкурентами футбольным агентам. Потому что футбольные агенты — это наши клиенты. Моя функция в спортивном мире – это функция посредника: ко мне обращается агент, который хочет оформить тот или иной трансфер, я регистрирую сделку, решаю какие-то юридические вопросы по контракту и визирую все это в РФС.

АБН: А ваше образование как-нибудь соприкасалось со спортом изначально?

Д.Н.: В то время, когда я училась, не было такого профильного образования — «юрист в области спорта». А сейчас уже есть в Высшей школе экономики, в Московском государственном юридическом университете имени Кутафина, который я закончила. Я поступала на юриста. Поскольку у меня было много выигранных олимпиад по обществознанию и истории, то поступила я туда без проблем. Честно вам скажу, через год изучения теории я пришла к выводу, что юриспруденция — это не мое. Я поняла, что в получении высшего образования я немножечко, так скажем, оступилась, и выбрала не то направление. Я пошла работать тренером по плаванию, вспомнив свое спортивное прошлое, и подумала о выборе другого направления. И так получилось, что когда мы были с семьей на отдыхе, я познакомилась с юристом Алины Кабаевой. Тогда мне сказали: есть же интересное направление в юриспруденции — спортивное право, на что я ответила мужчине, который это сказал, что я уже год учусь на юрфаке, и там нет никакого спортивного права.

А на следующий день мне на ресепшне оставили книгу под названием «Спортивное право России». И на ее обороте была фотография того самого мужчины, который, как оказалось, являлся заведующим кафедры спортивного права в МГЮА. Момент был очень неловкий, и по возвращении я реально заинтересовалась вопросом: открыла кружок спортивного права, тогда я еще училась в Казанском Федеральном Университете (поскольку у нас такой кафедры не было), пригласила заинтересованных ребят — человек десять.

Тот учебник по спортивному праву мне не «зашел», поскольку в нем был ряд вопросов, с которыми я была в корне не согласна. Скорее всего, это произошло по той причине, что Алина Кабаева — представительница все-таки индивидуального вида спорта, а тот же футбол — командный вид спорта. Здесь разное регулирование правоотношений.

Я начала искать информацию на англоязычных ресурсах и вскоре вышла на Маркоса Мотту (юриста футболиста Неймара — ред.). Нашла его статьи на тему владения третьими лицами прав на игроков. Я начала все это изучать, написала ему на электронную почту. И в течение года или даже полутора лет он мне отвечал с большим удовольствием, делился своей практикой. Я переводила его статьи и со своим мнением публиковала на различных научных конференциях.

На одной из таких конференций я познакомилась с Михаилом Прокопцом (известный спортивный юрист — ред.). Он стал моим учителем, наставником благодаря которому я — профессионал, которым сейчас являюсь.

После этого я закончила Московский государственный юридический университет имени Кутафина. Тогда на нем уже появилась кафедра спортивного права, и ее заведующим стал Денис Игоревич Рогачев, который является заместителем генерального секретаря РФС. Это человек, который писал поправки в Трудовой кодекс по спортсменам.

И потихоньку меня вовлекли уже в практику. С третьего курса я стала практикующим юристом. С девяти до четырех у нас были занятия, а с пяти до одиннадцати я работала.

АБН: А с какими клубами и футболистами вы в первую очередь работаете?

Д.Н.: Мы известны на рынке благодаря работе с такими высококлассными футболистами как Роман Еременко, Луиз Адриано, Георгий Джикия, Александр Самедов и другие.

У меня в партнерах одни из самых топовых агентов России — Марко Трабукки и Тимур Гурцкая. С Тимуром и Марко мы партнеры в компании, которая занимается продвижением футболистов — в том числе и на европейском рынке. Мы имеем официальную лицензию. В этом агентстве в качестве вектора развития мы выбрали работу с молодыми игроками. На данный момент у нас футболисты в возрасте от 15 до 20 лет. В основном это ребята из академии московских «Динамо», «Локомотива» и «Спартака».

Один из моих самых драгоценных проектов — это мой клиент, который сейчас выступает за испанский клуб «Леванте» (речь идет о 18-летнем полузащитнике юношеской сборной России Эдгаре Севикяне — ред.). Его семья со мной работает как с юристом уже несколько лет. Это же круто, согласитесь — когда ты участвуешь в становлении чего-то большого!

АБН: Насколько тяжело получить лицензию посредника от РФС и сдать экзамены? Сколько занимает времени?

Д.Н.: Процедура получения лицензии посредника очень хорошо описана в регламенте РФС. Самый важный критерий, на мой взгляд, в процедуре получения лицензии — это наличие стажа. Если ты претендуешь на получение лицензии посредника, то у тебя должен быть стаж юридической работы или работы по спортивному направлению не менее пяти лет. Для получения лицензии необходимо пройти собеседование в Комиссии по работе с посредниками РФС и при условии соответствия всем необходимым критериям РФС, тебя пропускают и оплачиваешь взнос. После чего тебе присваивают статус лицензированного посредника РФС. Ничего сложного.

АБН: А как к вам отнеслись мужчины — футболисты, спортивные функционеры? Не было ли каких-то гендерных стереотипов с их стороны?

Д.Н.: Я в этой профессии как спортивный юрист уже семь лет (сейчас Дарине Никитиной 28 лет — ред.). Репутация на рынке у меня уже есть. За свою практику я не встречала ситуаций, которые бы поставили мои профессиональные качества под сомнение. Ответ на ваш вопрос, наверное, состоит уже в том, что двое из самых топовых агентов России уже выбрали меня себе в партнеры.

Однако интересные истории все же случались. Я помню, как-то поехала на подписание контракта вместе с футболистом Алексеем Ионовым. Клуб называть не буду. На тот момент с менеджерами клуба я была не знакома. Мы с Алексеем зашли, попросили документы на ознакомление. И я выяснила, что это были другие документы, с которыми ранее нас не знакомили. Когда я обратилась к спортивному директору с фразой о том, что мы изучали другие документы и будем подписывать исключительно ту версию, которая была согласована, он посмотрел на меня удивленными глазами и сказал: «Я думал, вы — жена». Мы с Алексеем долго тогда смеялись. Все-таки хорошо, что он приехал на подписание с юристом, а не с супругой.

АБН: А насколько важны для агента иностранные языки? Сколько языков вы знаете?

Д.Н.: Язык — это, безусловно, самое важное качество для переговорщика. Я владею русским языком, так как я в России родилась. Еще английским, потому что это официальный язык ФИФА. Также разговорным испанским, поскольку в последнее время осваиваю испанский документооборот. И кстати, как я пришла к испанскому языку: мы подписывали тренера Рауля Рианчо в «Спартак», я приехала на переговоры, представляла тренерский состав. Вдруг выясняется, что Рауль говорит только на испанском языке. Он испанец и не владеет английским языком вообще. Из русского знает только 10-12 слов из футбольного сленга — «пас», «хорошо», «молодец». Возникает конфуз: как мне с ним общаться? Спасибо помощнику тренера-это был Виченте Гомез, он владеет английским в совершенстве, и помог нам в общении. А через неделю я поступила в институт Сервантеса в Москве для изучения испанского языка. И вот уже год, как Рауль Рианчо уехал из «Спартака», а мы с ним общаемся и поздравляем друг друга с праздниками, уже на испанском.

АБН: А где вы чаще живете — в России или за границей?

Д.Н.: Живу я между Россией и Объединенными Арабскими Эмиратами. Плюс, очень много вопросов возникает в Европе. Бывает такое, что приземляешься в аэропорту Шереметьево, а тебе звонят и говорят: «Вот, завтра надо быть в Париже, там встреча с человеком». Готовишь документы, меняешь чемодан и снова дорога в аэропорт.

АБН: А как вы выходите на своих футболистов?

Д.Н.: Как я уже сказала, это в основном молодые футболисты. У нас в агентстве работают скауты. Это люди, которые, наверное, выполняют самую сложную работу. В частности, им приходится решать много бытовых вопросов, например, по учебе спортсмена. Скауты устраивают встречи с родителями футболистов, если это несовершеннолетние игроки, и если все довольны, то мы подписываем договор.

АБН: По регламенту посредник РФС может получить до 10% от зарплаты футболиста. А какой процент вы берете?

Д.Н.: Вообще наше агентство придерживается такого принципа: пока футболист при нашем участии не вышел на серьезный уровень и не построил себе карьеру, и если его зарплата за сезон не достигает 5 миллионов рублей, то никакой выплаты вознаграждения агенту не происходит. Если у нас происходит какой-то трансфер более или менее состоявшегося футболиста, то, как правило, платит клуб (компенсацию — ред.). То есть, футболисты не обременены какими-то зарплатными отчислениями до того времени, как не выйдут на очень серьезный уровень.

АБН: Чем вообще европейский менталитет отличается от российского, если говорить о деятельности спортивных агентов?

Д.Н.: В одной из командировок я познакомилась с Вадимом Васильевым (бывший вице-президент футбольного клуба «Монако» — ред.). Его пример и есть для меня показатель того, к чему нужно стремиться. Менталитет конкретного футбольного функционера как раз и есть тот пример, когда условная гендерная черта полностью стерта. К тебе относятся, как к равному партнеру, а не просто как к симпатичной девушке, переговоры проходят строго по протоколу. Я очень благодарна той атмосфере. Там невозможны ситуации, с которой я столкнулась, как например, когда приехала подписывать контракт с Алексеем Ионовым. А если говорить просто о человеческих качествах, то в общении мне очень понравился Дидье Дешам (главный тренер сборной Франции — ред.). Очень скромный человек.

АБН: Трудно ли посреднику в футболе вести документооборот?

Д.Н.: Механизм несложный, если ты юрист с опытом. У меня никаких проблем не возникает. Есть регламенты и уставы ФИФА, которые надо обязательно знать. Есть регламенты и уставы Российского футбольного союза как национального регулятора. Что касается документооборота, то это составление контрактов и регистрация их в РФС.

Я работаю с трудовыми договорами футболистов, всеми трансферными моментами. Это очень сложно. Все вопросы с трудовым договором спортсмена сейчас немыслимы без участия юриста. Бывает такое, что футболисту кажется, что какой-то момент — это нормально (например, штраф за дачу интервью или ношение носков не того цвета). А юрист относится к таким вещам иначе.

АБН: То есть, существует даже штраф за дачу интервью?

Д.Н.: А вы не помните историю с Артемом Дзюбой, когда он, будучи в «Спартаке», подписал контракт с «Зенитом»? И сайт «Зенита» за полгода до истечения контракта со Спартаком, повесил его интервью в публичное пространство? Артема Дзюбу в «Спартаке» за это оштрафовали на достаточно большую сумму. Мы через все инстанции с ним прошли, но это не только вопрос спортивного права, а конституционное право, поскольку здесь речь идет о свободе слова.

АБН: Перейдем к немного отвлеченным вопросам. Какую литературу вы предпочитаете? Удается ли вообще читать?

Д.Н.: Я очень много времени провожу в перелетах, в аэропортах. Читаю поэтому много. В первую очередь — это ознакомление с последней практикой ФИФА и CAS (Спортивный арбитражный суд в швейцарской Лозанне — ред.) и научные статьи на тему спортивного права. Кроме того, сейчас я читаю книгу Айн Рэнд «Атлант расправил плечи», а также люблю знакомиться с биографиями интересных тренеров и футболистов, могу рекомендовать биографию Жозе Мауриньо «Особенный» — очень дерзко.

АБН: Каких принципов — профессиональных, религиозных, личных — вы придерживаетесь? У вас есть какие-то идеалы?

Д.Н.: Прежде всего, если мы говорим о принципах, для меня важна свобода выбора. Все свои действия и решения я должна принимать, исходя из личных убеждений. Деньги не решают все, они не стоят во главе всей деятельности, которую я веду. Мне нравится хорошо зарабатывать, однако основа моей деятельности — это, прежде всего, интерес к тому, чего еще я могу достичь.